В.С.Ястребов, В.В.Балабанова, Л.Я.Серебрийская, И.И.Михайлова, А.Ф.Степанова. ©

Москва – 2004

 

Издание осуществлено при поддержке региональной

общественной организации «Содействие внедрению

достижений научного прогресса в медицинскую

практику».

 

© 2004 Коллектив авторов

© 2004 НЦПЗ РАМН

 

Предисловие. Психиатрия – одна из самых сложных медицинских дисциплин; оценка психического здоровья и диагностика психического заболевания являются сложнейшим аналитическим процессом, требующим высокой квалификации врача-психиатра.

 

Однако, ни в одной из медицинских специальностей неосведомленные или мало осведомленные личности считают для себя возможным судить о состоянии психического здоровья и судить проявлением заболевания или нет является то или иное нарушение психической деятельности.

 

Путь рассуждений при этом достаточно прост и прямолинеен: если расстройство возникло после внешнего фактора (или как теперь говорят, не совсем правильно, стресса), то оно является следствием этого воздействия. Существует старая латинская поговорка: после этого – не значит вследствие этого. Однако, в ряде случаев, несведущие в психиатрии лица, в том числе и журналисты, позволяют себе с невероятной легкостью дифференцировать истинного больного от пациента, признанного душевно больным в политических или каких-либо других корыстных целях.

 

Этому, к сожалению, способствует не всегда высокая квалификация врачей-психиатров, которые нередко на основании поверхностного анализа состояния больного позволяют себе высказывать безответственные суждения о больном.

 

Информирование населения и журналистов о проблемах психического здоровья необычайно важно. Настало время изменить сложившееся предвзятое мнение о пациентах, страдающих психическими нарушениями и психиатрии, как науке.

 

Появление коллективного труда «Вопросы психического здоровья в материалах Российской прессы» – актуально и своевременно и содержит не только анализ информации, опубликованной на страницах российской прессы, но и круг мер, направленных на выработку этических принципов с представителями прессы и других СМИ.

Хочется надеяться, что публикация будет с интересом воспринята как психиатрической общественностью, так и лицами, работающими в системе средств массовой информации.

 

Директор НЦПЗ РАМН,

академик РАМН, профессор А.С.Тиганов

 

 

Введение. Известно, что СМИ являются своеобразным индикатором бытующих в общественном сознании представлений. В то же время они являются мощным средством формирования общественного мнения. Анализ образа психиатрии, психической патологии, вообще проблем, связанных с психическим здоровьем, которые представлены в СМИ, позволяет получить ценную информацию об отношении общества к психически больным, к психиатрической помощи, к психиатрам и психиатрии в целом. Общественное мнение, отраженное в материалах прессы, может явиться одним из индикаторов эффективности деятельности психиатрических служб, адекватности организационных и правовых аспектов их деятельности. В связи с этим психиатры и иные специалисты психиатрических служб в своей работе   должны учитывать фактор влияния средств массовой информации, который они могут оказывать на общественное мнение при обсуждении вопросов психического здоровья, образа психически больного, психиатра, психиатрии в целом. Особо наглядно эту тенденцию можно   было проследить в конце 80-х г.г. прошлого столетия, когда волна демократических преобразований в стране вынесла на широкое обсуждение проблемы советской психиатрии, правового положения психически больных и многие другие вопросы. 

 

На страницах центральных газет появился настоящий шквал публикаций, которые были посвящены положению психически больных в обществе, условиям их содержания в психиатрических больницах, описанию образа психиатра, характеристике советской психиатрии. Характерной чертой практически всех публикаций того времени был жесткий, обличительный тон в адрес психиатров, которые представлялись как основные виновники всего происходящего,   пособники существующей системы. В рамках научной программы НЦПЗ РАМН в 1987-90 г.г. было проведено специальное социологическое исследование, основной целью которого было изучение общественного мнения о службах психического здоровья и психически больных. Исследование проводилось под руководством д.ф.н,, социолога по специальности, В.О.Рукавишникова [1,2]. Важное место в этом исследовании занял анализ публикуемых в средствах массовой информации  статей о психиатрии, психически больных и психиатрах [1]. К сожалению, в течение последующих лет подобные исследования практически не проводились [3]. 

 

Между тем, в последние годы проблема психиатрии находит все большее отражение на страницах газет. Возникает закономерный вопрос, каким образом изменилась ситуация за истекшее время.

 

Целью настоящей работы является анализ образа психиатрии в прессе в контексте проблемы совершенствования службы психического здоровья.

 

Задачами исследования явились определение удельного веса и основных тем публикаций, освещающих вопросы психиатрии и психического здоровья и сравнение полученных результатов с данными исследования 1987-1990 г.г; представление обобщенных образов понятий: психически больной, психическая болезнь, психиатрическая помощь и сравнение этих образов с аналогичными представлениями тринадцатилетней давности. На основе анализа полученных данных - определение стоящих перед профессионалами службы психического здоровья задач в плане совершенствования ее работы.

Материалы и методы. Для анализа статей, касающихся психиатрии и психического здоровья был использован метод контент-анализа.

 

Контент-анализ является методом выявления и оценки специфических характеристик текстов и других носителей информации. Этот тип анализа относится к неопросным методам исследования, так как при сборе материала отсутствует влияние исследователя на изучаемый объект. Суть метода заключается в выделении в соответствии с целями исследования определенных смысловых единиц содержания и систематическом замере частоты упоминаний этих единиц в определенной совокупности публикуемых текстов. К середине 50-х годов исследователи стали все больше уделять внимания не простому наличию или отсутствию определенных слов, относящихся к определенным категориям в тексте, а связям между категориями, для чего особое внимание обращается на совместную встречаемость слов различных категорий.

 

Выбор этого метода в нашем исследовании определяется несколькими факторами. Контент-анализ традиционно используется при анализе СМИ. Еще в 1910 г. Макс Вебер [8] на первом заседании Германского Социологического общества предложил использовать его для анализа газетных текстов.

 

Это связано с его эффективностью при решении проблем, предполагающих изучение больших объемов текста с использованием выборки и сложным кодированием, а также возможностью получить информацию, скрытую при поверхностном наблюдении. Когда говорят о контент-анализе текстов, то главный интерес всегда заключается не в самих характеристиках содержания, а во внеязыковой реальности, которая за ними стоит. Этот метод позволяет сделать вывод о личностных характеристиках автора текста, преследуемых им целях, характеристиках адресата текста, различных событиях общественной жизни и пр.

 

С целью количественного описания символического содержание текста, исследователь использует так называемое "текстуальное кодирование". При контент-анализе применяется манифестное, либо латентное кодирование. В данной работе было использовано как манифестное, явное кодирование, предусматривающее подсчет количества слов и сочетаний слов в тексте, так и латентное кодирование, при котором исследователь непосредственно оценивает скрытые значения содержания текста.

 

Латентное кодирование менее надежно по сравнению с манифестным. Преимуществом манифестного кодирования является его высокая надежность, независимость от субъективности кодировщика – то или иное слово может либо наличествовать, либо отсутствовать в тексте. Однако ограничением манифестного кодирования является невозможность учитывать контекст употребления слова, часто значительно меняющее его значение. Вместе с тем, как указывал Р. Холсли [7], контент-анализ можно рассматривать только как дополнение, а не замещение к субъективному исследованию документов.

 

В отличие от элементарного содержательного анализа, метод контент-анализа позволяет получить информацию отвечающую ряду критериев качества, таким как объективность, надежность и валидность.

 

В качестве информационного источника была использована база данных Cros, которая включает 2 500 000 статей периодической печати из газет, еженедельных изданий и журналов за 1995-2002 годы. Для определения основных тем статей были отобраны публикации за 2000-2002 г.г., опубликованные в центральной печати, включающие хотя бы одно из следующих слов или словосочетаний "психически больной", "психиатрия", "психиатрический" во всех возможных грамматических формах. Таким образом, было отобрано 3800 статей. Из них методом случайного выбора была сформирована 20 % выборка (760 статей). Из полученной выборки были исключены статьи, не имеющие прямого отношения к психиатрической тематике (таких публикаций оказалось 562), в результате чего было отобрано 198 статей.

 

Каждая из отобранных статей классифицировалась по следующим параметрам: основная и побочная тема статьи, издание, размер статьи, вид публикации, профессия автора (таблицы №№ 1а, 1б, 1в).

 

 

 

Таблица № 1а

 

 

 

Таблица № 1б

 

 

 

Таблица № 1в

 

Данные категории и темы были заимствованы из исследования В.О. Рукавишникова и соавт. [1], что обеспечивало возможность сравнительного анализа и оценки динамики ситуации за прошедшие 13 лет. Однако, как оказалось, использованный в предыдущем исследовании перечень тем не позволяет достаточно точно описать содержание современных статей, касающихся психиатрии, поскольку их тематика в последующие годы существенно изменилась. Для решения поставленных задач были проанализированы материалы из полученной по вышеуказанным критериям выборки из 3800 публикаций, помещенных в ряде изданий. Выбор последних осуществлялся на основании наибольшего тиража, наибольшего рейтинга издания или же особенностей целевой аудитории (таблица № 2).

 

 

Таблица № 2

 

Всего было прочитано 2074 печатных материалов. Из них прямо или косвенно психиатрической темы касались 483. Оказалось, что непосредственно посвященных психиатрической тематике публикаций было 349. Остальные материалы содержали лексику запроса, но не касались психиатрической тематики как таковой. Отобранные в процессе непосредственного прочтения публикации тоже классифицировались по тематике, и, таким образом, был получен новый перечень тем, отражающий современную направленность статей.

 

 В таблице № 3 представлены темы этих публикаций и удельный вес каждой темы в общем количестве публикаций по психиатрической тематике в разных изданиях.

 

 

 

 Таблица № 3

В числителе указано количество статей, в знаменателе - количество заметок.

 

Для определения контекста упоминания образов психически больного и психиатров, а также распространенности употребления различных психиатрических терминов и типичных эпитетов в отношении психически больных был выполнен ряд запросов из упоминавшейся компьютерной базы данных на определенные сочетания слов в тексте статей. Запросы производились из полной базы данных, из которой были исключены статьи, опубликованные ранее 2000 г. Подсчитывалось количество статей, удовлетворяющих каждому запросу.

 

Результаты исследования. В целом следует отметить, что, по сравнению со случаями единичных, узко направленных по темам публикаций 1987-90 годов, материалы, касающиеся психиатрической проблематики в последние годы, представляют собой огромнейший поток статей по обсуждаемой проблеме.

 

Прежде всего, обращает на себя внимание значительное увеличение общего количества статей, освещающих проблемы психического здоровья за последние годы по сравнению с периодом десятилетней давности. Как видно из таблицы № 3, тематическая структура публикаций в значительной степени зависит от общей направленности и целевой аудитории изданий. В изданиях, ориентированных на широкую, в основном молодую, аудиторию, большой удельный вес занимают статьи, в которых психиатрическая тема эксплуатируется как привлекающая внимание и подстегивающая интерес читателя не только к проблеме, но и к изданию, его публикующему. Так, например, в газете «Московский комсомолец» наибольший удельный вес занимают публикации, в которых основной темой является насилие, а героем – преступник, которого судебно-психиатрическая экспертиза признает невменяемым и подлежащим не наказанию, а принудительному лечению у психиатров. Из 120 публикаций теме противоправных действий психически больных посвящено 43 заметки и 6 статей. При этом не учитывались публикации, в которых сообщалось лишь о направлении подследственного на судебно-психиатрическую экспертизу без ее результата. Напротив, издания, ориентированные на средний класс или интеллигенцию, помещают материалы в основном информационного или дискуссионного, полемического содержания. Тема противоправных действий психически больных занимает в них существенно меньшее место.

 

Знакомство с печатными материалами при непосредственном их прочтении позволило получить обобщенные характеристики правовой основы психиатрической помощи, организационных проблем психиатрических служб, образов психиатра, психически больного, а также освещения в прессе сведений о различных психических заболеваниях.

 

Правовые аспекты психиатрии. В материалах, касающихся правовых аспектов психиатрической помощи, можно отметить звучание следующих тем: 

 

незащищенность больных и их родственников от случая психического заболевания, несвоевременность оказания помощи при обострении заболевания из-за резкого сужения показаний для недобровольной госпитализации (например, «Кто подрывает престиж?», «Литературная газета» 11.04.01; «По городу гуляют сумасшедшие», «Комсомольская правда», 09.04.01);

          

обеспокоенность тем, что психиатрический диагноз является «прикрытием» для преступников, позволяющим уйти от уголовной ответственности («Чистосердечное признание», «Литературная газета», 11.04.01; «Палач уходит от ответа», «Московский комсомолец», 04.10.00; «Убей меня нежно», «Московский комсомолец», 18.07.01);

          

неудовлетворенность неоправданно короткими сроками пребывания в стационаре психически больных, совершивших противоправные действия и направленных на принудительное лечение («Чистосердечное признание», «Литературная газета», 11.04.01; «Снимая с семьи порчу, фотограф расстрелял соседок», «Московский комсомолец», 02.08.02);

          

недостаточная защищенность психически нездоровых призывников от призыва на военную службу («Как рядового Пушкарева на флот забирали», «Российская газета», 19.06.01);

          

недостаточная защищенность психически больных, состоящих как под диспансерным, так и под консультативным наблюдением, от злоупотреблений со стороны родственников или посторонних людей при попустительстве или активном участии психиатров («Дикая кровь», «Московский комсомолец», 08.06.01).

 

Позитивный компонент публикаций на данную тему связан с гуманным стремлением воспрепятствовать ущемлению прав психически больных. С другой стороны, просматривается спонтанное стремление к усилению сегрегации, отторжения психически больных, а статей с противоположной направленностью, практически нет, что, видимо, должно стать предметом особых обсуждений, прежде всего, со стороны психиатров. Приводимые в прессе примеры злоупотреблений с корыстными целями со стороны профессионалов указывают на несовершенство законодательных основ лишения дееспособности и последующего решения имущественных вопросов, отсутствия соответствующего контроля (в связи с психическим заболеванием, а также, возможно, с чрезмерной концентрации полномочий и ответственности в руках участковых психиатров).

 

Организационные проблемы психиатрической службы. Сразу отметим, что большая часть публикаций с положительной оценкой работы психиатрических служб касается лишь вопросов помощи тем людям, которые попали в экстремальные ситуации: организации медико-психологических центров и консультаций для самых разных групп населения, своевременной помощи пострадавшим от террористических актов, создания специальных научных центров по разработке методов профилактики серийных убийств и др. Встречаются единичные статьи информационного характера о юбилее того или иного психиатрического учреждения («Юбилей научного центра», «Труд», 23.05.02).

 

На материале публикуемых статей у читателей складывается мнение о том, что в связи с недостаточным финансированием психиатрическая служба не в состоянии обеспечить ни должного лечения, ни даже достойного содержания психически больных («Стабильное несоблюдение прав», «Новые известия», 11.07.02; «Тихая обитель. Сто дедулек – одна я», «Московский комсомолец», 14.03.01). Часто описываются психиатрические больницы, которые размещаются в неприспособленных, требующих ремонта помещениях ("Космический центр отдают душевнобольным", "Коммерсант-Daily", 10.04.01), медицинский персонал которых остается в непосредственном контакте с полуголодными, нередко агрессивными, из-за недостаточного лечения, пациентами ("Сумасшедшая ситуация", "Труд", 01.02.02). При этом подчеркивается, что из-за низких зарплат персонал не несет должной ответственности за побег душевнобольных («Дурдом на выгуле», «Московский комсомолец», 04.06.02). Случаи побегов больных из психиатрических больниц являются еще одной популярной и преимущественно эпатажной темой ("Сбежали психи", "Коммерсант-Daily", 03.06.02; "Побег из психбольницы", "Коммерсант-Daily", 09.02.02). О фактах побегов пишут по аналогии с побегами из тюрьмы преступников («Из «психушки» сбежали четверо преступников», «Российская газета», 07.08.02; «Пятерых психов-беглецов вернули в палату», «Комсомольская правда», 10.08.02). При этом часто не делается различия между больными, находящимися на принудительном лечении и остальными пациентами («В бегах душевнобольные», «Труд», 09.08.02). Таким образом, у читателя невольно создается впечатление, что все психически больные представляют опасность и поэтому их всех принудительно лечат в психиатрической больнице. Следует отметить, что от внимания читателя ускользает тот факт, что психиатрическое лечение, как и любое другое, по современному законодательству является добровольным.

 

В отдельных статьях журналисты представляют «разоблачение» «истинного положения» внутренней жизни больницы, с «тюремными» порядками в отделениях ("Дуракам закон не писан", "Новые известия", 26.01.02; «Архипелаг черного креста, или Палата №...», «Литературная газета», 28.02.01), произволом или злоупотреблениями персонала. Особое внимание обращают на себя публикации, в которых психиатры, дающие интервью журналистам, приводят факты, и без того подстегивающие обостренный интерес обывателя. О гомосексуальных стремлениях пациентов сообщается как о правиле жизни в психиатрическом стационаре; неэтично, обнаженно описывается сексуальное поведение пациентов («Так и живем», МК, 01.03.02).   На фоне негативного освещения положения больных в психиатрических стационарах, еще более удручающими являются публикации о таких преступлениях медиков, как перепродажа лекарств, поборы («Смерть на дне фужера», «Московский комсомолец», 17.06.01), взяточничество, злоупотребления в экспертных вопросах, попустительство в делах об имуществе пациентов («Без ума меня женили», «Московский комсомолец, 11.08.01; «Врачебная тайна», там же, 14.03.01) и др.

 

Нельзя при этом не отметить, что вопросы организации медико-социальной помощи психически больным, проживающим непосредственно в обществе, за анализируемый период на страницах газет освещения практически не получили.

 

Образ психиатра. Образ психиатра по материалам публикаций в целом вызывает сложную гамму эмоций. Это авторитетная, всемогущая фигура, повелитель безумия, знаток человеческих душ, вершитель судеб, но, обладая почти неограниченной властью, психиатр может превратиться в монстра, способного нанести большой ущерб (объявить человека недееспособным, превратить его с помощью нейролептиков «в овощ» и мн. др.) Страх перед этим зловещим образом смягчается путем его обесценивания в анекдотах и саркастических замечаниях. Единичны публикации, отражающие гуманизм медиков («День - «за того парня»», «Труд», 03.04.01; «Здоровых тоже лечат... Не репрессии - это упреждающее врачевание», «Труд», 13.07.02).

 

В качестве экспертов психиатры привлекаются к обсуждению широкого круга вопросов, в том числе и прямо не относящихся к проблеме психического нездоровья. Это отражается в актуальных на сегодняшний день статьях о чрезвычайных ситуациях и террористических актах, в которых психиатры комментируют мотивы преступников и дают советы возможным жертвам. Именно в этих статьях роль психиатров озвучивается в наиболее позитивном ключе как приходящих на помощь в самые трагические моменты, хотя и здесь не обходится без скрытой иронии. Показательной в этом плане является цитата из в целом позитивной по отношению к психиатрам статьи: "Когда происходит катастрофа и гибнут люди, то психиатры знают - это их время" («Человек без родных и близких...», «Новые известия», 16.01.02).

 

Фигура психиатра столь публична, что его недостатки и пороки вызывают особое негодование на страницах газет, поэтому закономерно появление статей, отражающих реальные болезненные проблемы психиатрической службы. Имеется много публикаций о попустительстве со стороны психиатров («Стены плача», «Московский комсомолец», 17.07.02) или их активном участии в ущемлении имущественных прав больных. Приводятся факты присвоения квартир душевнобольных, перевод их на жительство в интернат («Врачебная тайна», МК, 14.03.01), первичного освидетельствования в нарушение закона о психиатрической помощи с целью выдачи родственникам справки, облегчающей решение имущественных вопросов («Дикая кровь», «Московский комсомолец», 08.06.01) или недобровольной госпитализации в психиатрический стационар здоровых лиц по корыстным мотивам («Я вам пишу из психбольницы...А попал туда не по своей воле», «Российская газета», 12.08.02). Психиатров обвиняют в укрывании подследственных от уголовной ответственности («Палач уходит от ответа», «Московский комсомолец», 04.10.00; «Буданов-Проханов-Зюганов & примкнувший к ним Лимонов», там же, 06.07.02), помощи в стремлении «откосить» от армии («Психиатра признали психом», "Коммерсант-Daily", 04.02.02), неспособности оградить общество от призыва психически больных в армию ("Армейские психиатры не могут вычислить убийц в погонах", "Новые известия", 15.02.02; «Как рядового Пушкарева на флот забирали», «Российская газета», 19.06.01). Публикуются сведения о появившихся в последнее время некомпетентных, «доморощенных» психиатрах, а также о психиатрах, попавших в зависимость от психофармакологических фирм(«Больше половины подростков признаны врачами умственно отсталыми». «Комсомольская правда». 19.06.01 и др.)

 

Могущество психиатров столь пугающе, что вызывает попытки обесценивания его образа. Это, в частности, отражается в высказываемых сомнениях относительно здоровья самих психиатров и анекдотах на эту тему: "Тому, что у самих членов антитеррористического совета со здоровьем все в порядке, никаких подтверждений представлено не было" (Коммерсант-Daily, 01.11.01); "Психиатра признали психом" («Коммерсант-Daily», 04.02.02), а также в смехотворности и абсурдности их выводов, вызывающих скепсис ("Врачи советуют не знать и не переживать. Отечественная психиатрия готова к терактам", "Коммерсант-Daily", 15.11.01; "Беспризорники депрессией не страдают", "Коммерсант-Daily", 01.03.02). Психиатр предстает некомпетентным специалистом, порой - мошенником, который, используя свое знание о человеке, переквалифицируется в колдуна и экстрасенса («Консервы из гениев», «Московский комсомолец», 02.02.01) и, расписавшись в своей некомпетентности, он же посылает больного в церковь, к батюшке («Люди спиваются из-за алкогольных бесов» МК, 10.07.02).

 

Ряд интервью дает основание полагать, что психиатры, соглашаясь на сотрудничество с журналистом, либо не оговаривают свое право на коррекцию неверно записанных или искаженно представленных цитат его высказываний, либо такой договор не выполняется. Чем иначе можно объяснить факты, когда в прямой речи профессионала встречаются такие ярлыки, как «дурдом», «шизофреник» («Он просто любил детей» МК, 14.07.01), «непредсказуемый наркоман» («Случайные наркоманы? Вполне возможно» МК, 18.03.02) и др.? Из материалов таких публикаций создается впечатление, что психиатры порой сами являются лицами, которые наклеивают ярлык своему же пациенту, относя, тем самым, себя к сторонникам стигматизации в психиатрии.

 

Как уже отмечалось, часто психиатры привлекаются для освещения вопросов, непосредственно с психиатрией не связанных – этические вопросы, искусство, отношения между людьми. Например, высказывается мнение о том, что психиатры могут выступать в качестве определенных цензоров СМИ, определяя, какая информация не может быть предоставлена широкой аудитории, как нарушающая ее психическое здоровье («Ростов - папа для сексуальных маньяков?», «Труд», 12.09.02; «Психическая травма на фоне Манхэттена», там же, 22.09.01). Это способствует формированию образа психиатра как всезнающей, всемогущей и, вместе с тем, выносящей запреты фигуры. 

 

 Образ психически больного распадается на следующие:

 

1. Реальный или потенциальный «принудчик», убийца, насильник, извращенец, каннибал и т. п. Он крайне жесток, изворотлив и упорен в достижении цели. Его поведение нелогично и непредсказуемо. Герой криминальных статей, публикаций об «Институте Сербского» и, изредка, обитатель провинциальных психбольниц. Создается впечатление, что он часто встречается в жизни, «задает тон» психиатрической больнице, в которой находится, а также представляет постоянную угрозу обывателю «на воле» («Солдат, отрезавший голову священнику, признан сумасшедшим», «Московский комсомолец», 07.01.01). Ряд публикаций посвящен описанию случаев жестоких нападений больных на работников психиатрических стационаров, их убийств, что только укрепляет мнение обывателя о жестокости психически больных и необходимости изоляции их от общества («Завхоза психбольницы убил бывший пациент», «Московский комсомолец», 10.01.01; «Педагога и его ученика убил знакомый сумасшедший», там же, 18.01.02; «Стремясь к внуку, пациент психбольницы задушил санитара», там же, 20.05.02).

     

2. Человек, нуждающийся в психиатрической экспертизе, или пациент психиатра. Непонятный, нелепый, иногда забавный, но в целом безобидный. Персонаж большинства эпатажных статей. Как правило, попыток понять, объяснить его поведение не делается. Сочувствия у окружающих он не вызывает.

 

3. Жертва родственников или психиатров. Беспомощный (слабоумие, тяжелая болезнь – неполноценный), вызывает жалость. Персонаж криминальных статей о злоупотреблениях психиатров или родственников или публикаций, ругающих психиатров. («Среда обитания», «Литературная газета», 14.03.01).

     

4. «Он тоже человек». Герой публикаций о пограничных психических расстройствах и диалогов с читателями. Такой же, как и все; или же страдающий, который нуждается в помощи. Вызывает сочувствие читателя. Комментируется психологами, психотерапевтами.

     

5. Психически больными могут быть и гении, талантливые люди, хорошо известные лица («Пришла весна, проснулись гении», «АиФ», 10.04.02; «Магия великих», «Российская газета», 16.02.01; «Не все безумцы гении, но все гении - безумцы», «Комсомольская правда», 03.09.01).

 

Частота психических расстройств. В материалах прессы часто приводятся и данные эпидемиологии психических расстройств. Психиатры, привлекаемые для освещения этого вопроса, располагают достоверными сведениями и оперируют ими для привлечения внимания к насущным потребностям населения в психиатрической помощи («Как вернуть поехавшую крышу», «АиФ», 20.03.02; «В России растет число психических заболеваний и самоубийств», «Новые известия», 06.07.01), Этот же вопрос в изложении журналистов выявляет недостаточную информированность последних, отсутствие механизма получения такого рода информации представителями прессы. При этом акцент часто ставится не на информирование о реальном положении вещей, а на громкие цифры, констатация которых сама по себе выглядит более пугающей, используется скорее ради эпатажа. Сами по себе заголовки статей "У трети россиян – отклонения в психике" ("Новые известия", 07.04.01), "Почти миллион российских детей психически больны», там же, 06.06.01), «Мрачные сведения Минздрава» («Российская газета») создают впечатление, что общество буквально "сходит с ума". Показатель числа психических расстройств среди населения используется как один из основных и наиболее ярких индикаторов социального неблагополучия.

 

Приводимые в разных статьях цифры о распространенности психических заболеваний в разных публикациях значительно расходятся, при этом не уточняется, о каких заболеваниях идет речь. Не всегда достаточно четко проговаривается тот факт, что речь идет о возрастании психогенно обусловленных расстройств, в то время как число хронических психических заболеваний остается практически неизменным и мало зависит от социальных катаклизмов. Часто игнорируется тот факт, что высокий показатель числа психических расстройств напрямую связан с более высокой квалификацией психиатров-диагностов и является следствием более высокой выявляемости тех или иных заболеваний. В публикации «Ребенок в чемодане» («Литературная газета», 11.04.01), автор вообще выражает уверенность, что в настоящее время статистика в психиатрии отсутствует.

 

Таким образом, открытость психиатрической статистики является необходимой в демократическом обществе, но было бы желательно, чтобы приводимые статистические данные сопровождались соответствующими комментариями и разъяснениями специалистов. 

 

Психически больные в контексте противоправных действий. Как показал тематический анализ статей, преступления, которые совершают психически больные, являются наиболее популярной темой всех публикаций о психиатрии.

 

 Для определения доли статей, связанных с криминалом, среди всех публикаций, касающихся психически больных людей, мы произвели два довольно простых запроса из базы данных. В первом производился подсчет статей, в которых есть простое упоминание о людях с психическими заболеваниями, то есть в тексте статей имеются словосочетания "психически больной", "псих", "душевнобольной", а во втором - подсчитывались статьи, в тексте которых вместе с этим есть упоминание о различных преступлениях, убийствах. Сравнение этих двух запросов показывает, что доля статей, в которых психические больные упоминаются вместе с различными преступлениями, составляет более половины всех публикаций. Причем, как свидетельствует тематический анализ публикаций, во многих из них психическому заболеванию не уделяется достаточного внимания, психиатрическая тема вообще не является основной, имеется лишь краткое упоминание о психически больных или психиатрии. Например, в статье описывается тяжкое преступление и в конце кратко сообщается, что совершивший его человек состоит на учете в психоневрологическом диспансере, был направлен на судебно-психиатрическую экспертизу и признан невменяемым, либо высказываются предположения непрофессионалов о психическом нездоровье правонарушителя.

 

Воздействие публикации такого рода может оказать более сильное влияние на формирование определенного мнения о психически больном. Это связано с отсутствием явного, целенаправленного желания автора в чем-то убедить читателя. Эффект контекста оказывает одинаковое влияние вне зависимости от содержания самой ссылки. Так, даже если в статье об убийстве будет написано, что экспертиза признала преступника вменяемым, и он не нуждается в помощи психиатров, впечатление читателя будет таким же негативным. Важен сам факт близости употребления слов «преступление» и «психически больной» в тексте, в результате которого эти понятия ассоциативно связываются. Понятно, что такие статьи оказывают крайне негативное влияние на формирование образа психически больного в общественном сознании, он представляется, в первую очередь, как "опасный преступник", "маньяк-убийца". Причем, в статьях о преступлениях, в которых говорится о душевной болезни, речь обычно идет о наиболее жестоких, изощренных убийствах. Логика понятна – если совершено преступление, жестокость которого нарушает все моральные устои, "не укладывается в голове нормального человека", "не нормальна", сложно понять мотивы, то сразу приходит мысль о психическом нездоровье преступника.

 

Вопрос обильного освещения насилия в средствах массовой информации является чрезвычайно актуальным не только в связи с психически больными. Тема жестокости и насилия, наряду, например, с темами секса и светской хроники, относится к одной из "вечных" тем, особенно "желтой", "бульварной" прессы. Эти темы всегда вызывают интерес, об этом всегда будут читать, поэтому эта тематика столь активно эксплуатируется. В каком-то смысле, это оборотная сторона свободы слова и можно лишь "разбавить" поток негативной информации, предложив в качестве альтернативы им другие позитивные статьи.

 

Стилистика. То, каким языком, с употреблением каких терминов написана та или иная статья, не менее важно по эффекту воздействия на читателя, чем само содержание публикации. Не случайно, вопрос политкорректного языка активно обсуждается в последнее время, особенно в тех областях, где высока опасность ущемления прав каких-либо социальных групп (например, сексуальные и национальные меньшинства). Вопрос выбора корректной терминологии при освещении темы психиатрии актуален в связи с проблемой стигмы психически больных. Человека, страдающего психическим расстройством, можно назвать "психически больным" или "душевнобольным" или даже "психом", и хотя речь идет об одном и том же признаке человека, его заболевании, употребление этих слов несет разную смысловую нагрузку и предполагает совершенно разное отношение к этому человеку. То или иное наименование в емкой форме выражает либо сочувственное, либо, наоборот, пренебрежительное или негативное отношение к людям с психическими расстройствами. В этом смысле интересен анализ частот встречаемости различных слов в тексте статей (таблицы №№ 4,5). Так, пренебрежительное слово «псих» используется  более часто, чем достаточно гуманное, сочувственное «душевнобольной». Еще более показательно сравнения количества терминов, обозначающих психиатрическую больницу. Слово «психушка» употребляется почти в половине всех ссылок.

 

 

 

Таблица № 4

 

 

Таблица № 5 

 

В публикациях СМИ обращает на себя внимание значительное число производных от психиатрических терминов, которые являются во многом отражением того реального "живого" языка, на котором говорит большинство населения. Интересно, что большое количество слов, имеющих отношение к психическим заболеваниям и психически больным (вроде банального "с ума сойти"), имеется в словаре многих людей, не имеющих никакого специального отношения к психиатрии. С их помощью выражается то, что выходит за рамки понимания, не укладывается в ординарное, обыденное, нормативное. Поэтому, если речь идет о преступлениях, то это необыкновенно жестокие, изощренные убийства, если о творчестве или науке, то это продукт гениальных, неординарных личностей. Показательны заголовки статей: «Дурдом на выгуле» («МК» 04.06.02); «Психи на проводах» («МК» 05.08.02); «Душевнобольной разрезал сердце матери» («МК» 06.08.02). Журналист в силу своей профессии обязан писать ярко, выразительно, с использованием метких эпитетов. Но необходимо помнить, что даже случайное, без содержательной связи с душевнобольными использование неполиткорректных психиатрических терминов происходит в ущерб гуманному отношению к людям с психическими расстройствами, "за их счет".

 

Частое использование психиатрических терминов косвенно может свидетельствовать о возрастании информированности общества по проблеме психического здоровья. Например, в обиход прочно вошли такие научные понятия, как депрессия, фобия.

 

Популяризация знаний о психических заболеваниях и их профилактике. Анализ информационных статей о заболеваниях показывает, что подавляющее большинство их посвящено расстройствам пограничного уровня: фобиям, невротическим депрессиям, расстройствам адаптации, возрастным кризам. От  вида подачи материала возникает впечатление их всеобщей распространенности и обыденности, психологической понятности («Каждый десятый москвич страдает депрессией». «Комсомольская правда», 09.04.01).

 

Нередко в подобных статьях можно найти практические рекомендации для самопомощи, информацию о том, куда обратиться больному, телефоны доверия. Это внушает читателю оптимизм в отношении прогноза болезни. В публикациях выдерживается серьезный, уважительный к больным тон; со стороны журналистов допускается мягкий юмор. Эти расстройства открыты для обсуждения с ведущими специалистами в области психического здоровья. Эта группа заболеваний ассоциируется читателем с партнерской моделью психиатрии. Таким образом, расстройства такого типа ставятся в один ряд с распространенными соматическими заболеваниями, к ним у читателя формируется спокойное отношение и конструктивный подход.

 

Обсуждается позитивная роль СМИ в пропаганде знаний о психических расстройствах, «снижении ощущения отверженности или приговора, которое сейчас сопровождает постановку любого психиатрического диагноза» («Коммерсант-Власть» 23.01.01).

 

Характерно возрастание публикаций информационного содержания. Например, в «Комсомольской правде», «Аргументах и фактах» прошло много таких публикаций с привлечением ряда известных психиатров страны о депрессиях, посттравматическом стрессовом расстройстве и др. («Чем нервы крепче, тем в жизни легче», «Комсомольская правда», 07.04.01; «Каждый десятый москвич страдает депрессией», там же, 09.04.01; «Снимите смирительную рубашку и полюбите себя», там же, 14.01.02). В «Коммерсант-Власть» прошла серия статей, профессионально написанных А.Фенько, о расстройствах невротического спектра. Распространены упоминания и, в разной степени подробные, сведения о болезни Альцгеймера.

 

Повышается осознание возможности утраты психического здоровья, необходимость прилагать усилия по его поддержанию. Встречаются единичные статьи, в которых делаются попытки определить задачи психиатрической и психотерапевтической помощи («Психология влияния», «Литературная газета», 17.10.01), дискуссии о применении психоанализа в условиях нашей страны (серия публикаций в «Литературной газете»: «Как убить в себе зверя», 19.09.01, «Нарциссизм по-российски, или повод для национального пессимизма», 28.11.01; «Душа под зеленью купюр», 28.11.01). Положительную роль здесь оказывают статьи, в которых популярно рассказывается о заболеваниях, даются практические советы по их профилактике. К сожалению, уровень таких публикаций, с точки зрения соответствия психиатрической науке, иногда оставляет желать лучшего. Понятно, что совсем избежать искажения информации вряд ли удастся, так как ценой популяризации любых научных понятий является их упрощение, а значит, и искажение. Однако, важно, чтобы такие статьи были написаны при участии квалифицированных специалистов, которым бы удалось сочетать простоту и доступность изложения с соответствием информации современным психиатрическим знаниям. Обращает внимание, что авторами таких публикаций чаще оказываются журналисты, а из привлекаемых специалистов - не психиатры, а психологи, психотерапевты, что, вероятно, связано с большим доверием и отсутствием страха у населения перед последними.

 

Иначе дело обстоит с эндогенными психозами. Популярных статей о них практически не встречается. Косвенные представления об этом виде патологии читатель получает из описаний больных – героев криминальных и эпатажных статей, а непосредственную информацию – из скупых комментариев к ним. Тон таких публикаций нередко пренебрежительно – ироничен, открыто неприязнен. Именно к таким больным относятся слова «сумасшедший»,   «маньяк», «свихнулся» («Свихнулся на белом порошке», «Российская газета», 15.05.02; «Сумасшедший сжег себя на глазах милиционеров», «Комсомольская правда», 07.05.01). Встречаются пугающие описания безумия с императивными галлюцинациями, толкающими больного на кровавые поступки («Поджечь церковь приказали «голоса», «Российская газета», 13.10.00; «Гамлеты поневоле» МК 06.07.02). Особенно печально, что информация такого рода порой вложена в уста психиатра.

 

Представленные таким образом психические расстройства психотического уровня производят на читателя пугающее впечатление: это неизлечимый недуг, уродующий личность и делающий человека отверженным в обществе. Слабым противовесом таким устрашающим картинам служат статьи, в которых упоминаются психические расстройства у звезд эстрады, кинематографа, одаренных неординарных личностей. Такие статьи, с одной стороны, лишают психические расстройства зловещего ореола, но с другой, способствуют стигматизации людей талантливых как близких к безумию. В итоге, читателю остается неясной картина заболевания в целом, возможности лечения, прогноз. В отличие от описаний пограничных расстройств, авторы не апеллируют к личности больного. Не встречается советов больным и их родственникам. Таким образом, эндогенные расстройства остаются по существу закрытой для обсуждения на профессиональном уровне темой, знания о них подменены одиозными обывательскими определениями, что оставляет простор для всевозможных спекуляций.

 

Обсуждение. Знакомство с материалами центральных газет, касающимися психиатрической тематики, показало, что за последние 10-13 лет существенно активизировалось обращение журналистов к этой теме. Показательным является возрастание на порядок общего числа таких публикаций. В исследовании, проведенном научной группой под руководством В.О. Рукавишникова [1,2], было проанализировано 56 статей, опубликованных в центральной печати. За анализируемый нами период резко возросло не только общее количество публикаций, но и легализовались все аспекты отношения общества к проблемам психического здоровья – любопытство, интерес, страхи и надежды. Гораздо шире стала тематика, изменился и стиль преподнесения информации о психиатрии. Это имеет двоякий результат. С одной стороны, наблюдается повышение правовой информированности общества в вопросах, связанных с психиатрией. Закрепилась возможность свободной критики недостатков работы различных звеньев психиатрической службы, злоупотреблений или попустительства последних отдельными ее представителями. Усилилась профилактическая и информационная направленность печатных материалов (описания причин и проявлений психических расстройств, главным образом, невротического уровня). С другой стороны, отчетливо выступает стремление использовать психиатрическую тему в качестве модной, беспроигрышно привлекающей внимание читателя, эксплуатировать глубинный страх человека перед безумием. Огромное число публикаций касается темы насилия, совершаемого психически больными. Эта тема заняла одно из ведущих, а в ряде изданий – ведущее место в тематической структуре публикаций на психиатрическую тему. Последнее обстоятельство является принципиально новой чертой публикаций на психиатрическую тематику в центральной прессе по сравнению с периодом конца 80-х - начала 90-х годов прошлого столетия.

 

Одновременно изменилась стилистика публикаций. В повседневный лексикон вошли уничижительные производные от психиатрических терминов. Разговорный, часто недостаточно взвешенный, язык потеснил прежний, официальный язык газетных публикаций. 

 

Введение в действие закона о психиатрической помощи в значительной степени дезактуализировало тему необоснованной госпитализации в психиатрический стационар. Вопрос правового регулирования оказания психиатрической помощи перестал быть одним из основных, хотя полностью и не снят с повестки дня. С одной стороны, приводятся обвинения в фактах необоснованной госпитализации, а с другой, обсуждается оборотная сторона жесткой регламентации этого процесса – затрудненная процедура госпитализации психически больных при обострении заболевания и др.

 Политические перемены в жизни государства сказались и на содержании обвинений в политической ангажированности психиатров. Если в 1987-89 годах, по данным исследования В.О.Рукавишикова, актуальной была тема привлечения психиатров к борьбе с диссидентами, то в последние годы в прессе озвучиваются обвинения психиатров в прикрывании подследственных от уголовной ответственности, вынесении заключений о невменяемости по политическому заказу. Таковы многочисленные статьи о деле Буданова, Т.Рохлиной. Таким образом, материалы прессы по-прежнему отражают недоверие общества к профессиональной непредвзятости психиатров. Психиатрические термины и бездоказательные диагнозы-ярлыки стали использоваться политическими оппонентами в качестве наиболее тяжелого оружия подавления противника.

 

В целом, как и 13 лет назад, образы психиатрии, психически больных, психических болезней, врачей-психиатров в прессе преимущественно негативны. Это поддерживает предвзятое отношение населения к психиатрической помощи, препятствует своевременному обращению к психиатрам при возникновении психического расстройства.

 

Несмотря на обилие публикаций, посвященных психическим расстройствам, обращает на себя внимание отсутствие интегрированных представлений о психозах, о возможностях пациентов противостоять болезни, вопреки последней, адаптироваться в жизни. На страницах печати предстает расщепленный образ душевнобольного – либо как носителя безудержной агрессии и опасности, либо как беспомощной жертвы болезни (а подчас и психиатров), обузы общества. Ощущается отсутствие планомерного взаимодействия психиатрии и прессы. Статистические ссылки, приводимые в разных изданиях, случайны и часто неофициальны, даются без ссылок на источник. Участие психиатров в интервью и комментариях не всегда подчинено задаче дестигматизации пациентов, их высказывания не всегда взвешены в плане той роли, которую они играют в формировании общественного мнения о психически больных. Это позволяет ставить вопрос о важности подготовки профессионалов к работе с прессой.

 

Крайне аморфными являются представления общества о границах компетенции психиатров, психологов и психотерапевтов.

 

Встречающиеся публикации о злоупотреблениях психиатрами (или попустительстве злоупотреблениям со стороны других лиц) в сфере  имущественного и гражданского права указывают на наличие слабых звеньев в организационных и юридических основах деятельности психиатрической службы. В частности, возникает вопрос о правомерности наделения психиатров фактически единоличным правом определять такой важный по социальным последствиям вопрос, как дееспособность. Актуализируется идея о необходимости создания независимых общественных наблюдательных советов, призванных участвовать в принятии таких решений.

 

Российская психиатрия не первая столкнулась с обсуждаемыми проблемами. Как отмечают западные психиатры, репрезентация психических расстройств в масс-медиа чаще негативна, фокусируется на таких деликатных темах как насилие. Это закрепляет многие предрассудки, связанные с психическим нездоровьем. Последнее обстоятельство побудило в свое время профессиональные сообщества некоторых стран предпринимать определенные меры, вырабатывать специальную политику борьбы со стигмой путем  работы с населением и с масс-медиа. Так, в Королевском колледже психиатров около 17 лет назад был образован специальный комитет по работе с масс-медиа, были организованы кампании по пропаганде знаний о тех или иных психических расстройствах (депрессии, фобии), по формированию у школьников нестигматизирующего отношения к людям с психическими расстройствами. Разрабатываются образовательные программы для различных групп населения [5, 6]. В этом комитете работает более сотни профессионалов, специализирующихся на работе с журналистами. Проводятся совместные с представителями масс-медиа форумы (например, по проблеме шизофрении). Журналисты при этом также не остаются пассивной стороной: при Национальном союзе журналистов работает этический комитет, деятельность которого направлена на смещение фокуса освещения отдельных случаев насилия к более полной картине психических расстройств с целью уменьшения бытующих предрассудков.

 

Подводя итог обсуждения приведенных материалов, следует отметить, что крайне актуальной является выработка этических принципов работы с представителями прессы, как и других СМИ. Эти принципы могли бы обеспечивать большую ответственность профессионалов за преподносимую информацию, понимание того, какие цели они ставят перед собой, соглашаясь на взаимодействие с журналистом.

 

 

Тщательная подготовка профессионала к предстоящему интервью. Считать профессиональным долгом и основным этическим принципом информационной активности психиатров установку на дестигматизацию психически больных.

 

При освещении психических расстройств профессионалу следует избегать парциального освещения проявлений психопатологии, фокусируясь на броских, часто пугающих, а потому подстегивающих внимание, аспектах обсуждаемой проблемы. Примером неверного преподнесения информации можно считать углубление в содержание психотических переживаний, таких как императивное содержание обманов восприятия, перечисление бредовых фабул. Такое освещение психической патологии приводит к отождествлению в общественном сознании психически больного с наиболее опасным, непредсказуемым и кровожадным преступником. Необходимо предъявлять интегрированную картину психической болезни, выдерживая пропорцию негативных и позитивных сторон, информируя как о возможном возникновении опасности, так и на еще более широких возможностях адаптации психически больного в жизни.

 

Говоря о психически больных, давая комментарии по конкретному случаю, особый акцент следует делать на личности больного, а не на самой болезни, с тем, чтобы показать, что психически больной – человек, как и все, имеющий свои потребности, чувства, комплекс моральных и этических норм. Признать, что для профессионала является значимой пропаганда через СМИ прав и льгот психически больных, организационных форм помощи людям, имеющим проблемы с психическим здоровьем.

 

Считать совершенно недопустимым для профессионала употребление вошедших в обиход уничижительных производных от слов, связанных с темой психиатрии или профессиональных терминов (дурдом, психушка, глюки и т.п.), которые несут стигматизирующий смысл.

 

В комментариях специалиста по конкретным случаям избегать диагностических выкладок, нарушающих конфиденциальность информации о конкретном лице. В этих случаях возможно предъявление обобщенных сведений о роли психопатологии в поступках или правонарушениях. Принять международную практику отказа от психиатрических комментариев по поводу публичных фигур (политиков, видных деятелей науки, культуры и др.)

 

Выводы. Несмотря на организационные и правовые изменения в работе психиатрической службы, ее образ в прессе сохраняет преимущественно негативную направленность. Имеются основания утверждать об усилении этой тенденции за последние 11-13 лет, о чем свидетельствует увеличение потока печатных материалов о психически больных в контексте насилия. Такое положение дел противоречит одной из основных задач, стоящих перед обществом в целом и психиатрическими профессиональным и непрофессиональными сообществами – задаче дестигматизации различных групп населения, и в частности, психически больных.

 

Представляется своевременным для профессионального сообщества психиатров поставить на повестку дня разработку концепции работы психиатров с прессой и в целом СМИ. Предстоит выработать комплекс конкретных мер, направленных на использование СМИ для формирования более адекватного представления в общественном сознании образов психически больных, преодоления стигмы и сегрегации. Требует обсуждения целесообразность выделения общественных пресс-секретарей из числа  психиатров на каждом уровне функционирования профессионального сообщества (в учреждениях, на локальном, региональном, федеральном уровнях).

 

Профессиональным психиатрическим сообществам необходимо разработать этические принципы работы профессионалов с представителями прессы. 

 

 

Рукавишников В.О. с соавт. Общественное мнение о службах психического здоровья и пациентах, ими обслуживаемых. М., 1990, с. 64-85. (Рукописное издание).

Рукавишников В.О., Рукавишникова Т.П., Бильжо А.Г. Ж. невр. и псих. им. С.С.Корсакова, 1990, №11, с. 110-114.

Семин И.Р. Грядет ли психиатрический Армагеддон? (По поводу статьи Н.А.Зорина «Кризис клинической психиатрии»). Ж. невр. и псих. им. С.С.Корсакова, 1990, №8, с.121-122.

Bolton J. Mental illness and the media. Psych. Bull.,2000, vol.24, N9: 345-346.

Hart D. Memoirs of a press officer. Psych. Bull., 2001, vol. 25, N5: 189-190.

Hart D., Phillipson J. Is psychiatry media-friendly? Psych.Bull., 2000, vol. 24, N8: 289.

Holsli R. Content analysis. Handbook of Social Psychology, 2- nd ed.. Vol. 2, ed. By Zindzey Y., Aronson E.. 1968, pp. 596-692.

Krippenclorf K. Content analysis: An introduction to its methodology. Beverly Hills. CA, Sage, 1980.

Lawrie S.M. Newspaper coverage of psychiatric and physical illness. Psych. Bull. 2000, vol. 24, N3: 104-106.

Persaud R. Psychiatrists suffer from stigma too. Psych. Bull. 2000, vol. 24, N8: 284-285.

Salter M., Byrne P. The stigma of mental illness: how you can use the media to reduce it. Psych.Bull., 2000, vol. 24, N8: 281-283.

 

 

 

---